Железный порт 17.09 прикрывал 108-й артдивизион состоящий из двух трехорудийных батарей полковых орудий и одной двухорудийной батареи 122мм гаубиц (показания пленного Сергея Рачкова из 108-го дивизиона береговой обороны и бойца истребительного батальона Василия Зубкова) перед ним находился в районе Кларовки находился 2-й батальон 534-го полка 106-й дивизии (показания пленного Османа Кадиева подтверждают, что это был именно 2-й батальон, а не первый, как принято писать в литературе) и крымский истребительный батальон, переброшенный из Керчи (номер пока не известен).
Чулаковку оборонял сводный батальон Тендровского участка (бывшие защитники Очакова) и армейцы (показания перебежчика Османа Куршута из минометной роты МСП №1 и красноармейца, фамилия которого не указана из 2-го батальона 469-го полка 150-й СД)
Збурьевку и левый фланг позиции оборонял сводный полк морской пехоты, основу которого составили моряки Дунайской флотилии (батальон морской пехоты Дунайской флотилии, 17-я пульрота ДуФ, сводный батальон и.т.д.) в который влили остатки 78-го СП 74-й СД (показания красноармейца, фамилия которого не указана из вышеуказанного полка).
Основные силы 2-го полка морской пехоты находились на Кинбурне и в районе Рыбальче, и в бой еще не вступали. В связи с тем, что советские части на этом участке оказывали упорное сопротивление, к боевым действиям были привлечены 122-й полк 50-й ПД и 3 батальон 121-го полка. Противник отмечает во всех документах: «сопротивление в районе Чулаковки и Збурьевки исключительно жесткое, особенно у специальных морских частей».
19-го сентября бой на Тендровском участке продолжился. Подошли части 50-й ПД и ее артиллерия. Стремясь высвободить свои части для наступления на Крым, противник всеми силами стремился «додавить» Кинбурн. Для подавления сопротивления на полуострове была переброшена авиация.
Утром были потоплены минный заградитель «Колхозник» и бронекатер, относившиеся к Дунайской флотилии. В ходе наземного боя советские части были оттеснены из Рыбальчего и Ивановки, противник попытался ворваться в Свободный порт. Из воспоминаний Я.К.Жукова:
"Утром 19 сентября, перед атакой пехоты, фашистская авиация нанесла по нашим позициям бомбовый удар. Самолеты группами заходили то на окопы, то на корабли, находившиеся неподалеку от нас. Мы подсчитали: на переднем крае разорвалось 62 авиабомбы. Были, конечно, и потери. От прямых попаданий оказались затопленными в Егорлыцком заливе бронекатер «БКА-401» и минный заградитель «Колхозник».
Пожар усиливался. Политрук Иван Михайлович Гутник крикнул: «Коммунисты и комсомольцы, за мной!» — и бросился тушить пожар. С огнем самоотверженно боролись главный старшина Яков Корнев, старшины 2-й статьи Демьян Матвиенко, Григорий Бовтун, Виктор Савченко, краснофлотец Иван Бобровник. И они сумели бы одолеть стихию. Но на корабль упала еще серия бомб, взрывная волна сбросила героев-коммунистов в бушующее пламя, и он» погибли.
Командир орудия Александр Никитин был тяжело ранен, но продолжал вести огонь по вражеским самолетам. Он не покинул боевого поста и погиб вместе с кораблем.
К вечеру немецко-фашистское командование бросило против кораблей одновременно 22 самолета. Они заходили на бомбометание с разных направлений. Командир монитора «Ударный» капитан-лейтенант И. А. Прохоров, меняя скорость хода, всячески уклонялся от бомб, сыпавшихся с самолетов. Артиллеристы и пулеметчики создали стену заградительного огня. Они сбили один самолет, подбили второй. Стволы орудий и пулеметов раскалились.
И все же «юнкерсы» пикировали на «Ударный». Поединок становился все более трагическим. В корму монитора попала бомба, вышла из строя первая машина. Во время взрыва в машинном отделении вахту несли мотористы Максим Судаленко, Алексей Анисимов и Андрей Гончаров. Андрей был ранен в левый бок. Судаленко помог ему подняться по трапу на палубу, перевязал рану. Но взрывной волной Гончарова сбросило в воду, и только чудом спасся моряк. (Сейчас он живет в городе Николаеве и работает механиком теплохода «Вольный».)
Монитор продолжал движение под одной машиной. Командир «БЧ-5» инженер-капитан 3 ранга Владимир Викентьевич Авласенок возглавил аварийную партию. Вода все время прибывала, заливая внутренние помещения.
Грохот, пламя, осколки... Как ни старались моряки — командир отделения живучести старшина 2-й статьи Илья Горулев, машинист Дмитрий Яковлев, электрики Иван Овсянников и Алексей Спекторенко, мотористы Иван Стороженко, Николай Муштак, Никита Малокост и Семен Тарасовец, — поступление воды вовнутрь корабля приостановить не удалось. Борта его буквально были прошиты сотнями осколков, и вода фонтанами заливала машины, кубрики, коридоры.
При повторном налете бомбардировщиков монитор получил двенадцать прямых попаданий. Взорвался артпогреб с боезапасом, и корабль затонул в Егорлыцком заливе, южнее селения Покровка. Погибли 55 человек, в том числе командир корабля капитан-лейтенант Иван Александрович Прохоров, гидрограф штаба флотилии Константин Васильевич Орлянский. Из офицерского состава в живых остался только военком Иван Алексеевич Бошин. Воздушной волной его сбросило с корабля. Оказавшись в воде, Иван Алексеевич помогал раненым, поддерживал обессилевших.
Было уже совсем темно. Вдруг моряки услышали шум мотора: к ним спешил катерный тральщик, управляемый старшиной 2-й статьи Николаем Кадниковым. Он спас моряков, доставив их в Покровку. Всем им была немедленно оказана медицинская помощь. Раненых положили в госпиталь".
В ходе боев за Тендру, 20-21 числа советские войска были оттеснены в западную часть полуострова, был захвачен Свободный порт, однако дальнейшее продвижение немецких войск остановилось в связи с тем, что, началась переброска частей Лейбштандарта и 50-й ПД под Перекоп.
Враг повторил атаку. В тот день, 20 сентября, мы отбили три его сильнейших натиска, три попытки прорвать линию фронта. И только к вечеру под напором численно превосходящих сил противника морские пехотинцы по приказу отошли на новый оборонительный рубеж: хутор Бузовый, Егорлыцкий залив. Это была почти самая узкая часть Кинбурнской косы. За нами были селения Прогнои, Васильевка, Покровка, а дальше море".
22 числа 50-я ПД доносила: « … удар успеха не принес, части дивизии находятся перед оборудованными полевыми позициями восточнее Прогноя». Для подавления советского сопротивления на Кинбурнской косе было начато формирование новой боевой группы. Одновременно, был нанесен удар пикирующими бомбардировщиками. Под этот удар и попали канонерская лодка «Красная Армения» и эсминец «Фрунзе», с адмиралом Владимирским на борту.
Обстановка на Кинбурнской косе сложилась безвыходной, и командование Южного фронта решило эвакуировать находившиеся здесь части на Тендровскую косу.
Егорлыцкий залив мелководный, и для перевозки войск можно использовать только мелкие суда. На побережье не было пристаней. Нам пришлось строить причал в селении Покровка из разобранных сараев. Строительство и эвакуация шли под непрерывными бомбежками.
22 сентября половину батальона мы сосредоточили на Покровской косе для переправы на Тендру. Группа вражеских автоматчиков проникла к нам в тыл, но это не вызвало растерянности. Моряки-связисты Георгий Ефимов, Василий Карпенко, Константин Швец, Василий Каравашкин, Данил Коломоец (все они комсомольцы!), оседлав лошадей, перешли вброд озеро Долгое, окружили автоматчиков м уничтожили их.
Последний день обороны на Кинбурнской косе был особенно тяжелым. 24 сентября противник всеми силами обрушился на селение Прогной. В течение дня нами было [138] отбито несколько атак. В этом бою погибли комсомольцы Николай Букреев, Михаил Цветков, Андрей Линьков, Яков Бондаренко. Многие краснофлотцы были ранены. Непосредственно на поле боя им оказывал помощь военфельдшер Владимир Смоктий, секретарь комсомольской организации госпиталя. Всех раненых он эвакуировал на Тендру.
С Первомайского советские войска тоже вывезли. Высадившиеся там 24.09. немецкие части обнаружили 4 уничтоженных 203мм орудия (противник пишет: «Сброшены в море») и три зенитных орудия.
Но Кинбурн продолжал сопротивление. 24 сентября немецкие войска начали штурм Перекопа, а 50-я ПД, которая должна была стать резервом наступления, доносила: «122-й пехотный полк в жестоком бою штурмует восточную окраину д. Прогной, противник оказывает упорное сопротивление».
Бой шел и 25 числа и 26-го. 27-го числа противник доложил, что сопротивление, в общем, сломлено, но в связи с тем, что на полуострове много болот, и разрозненные советские части скрываются в камышах.
По логике советских историков, всех вывезли 20-23 сентября на Тендру, и на Кинбурнской косе никого не должно было оставаться, но, противник наоборот пишет об ожесточенных упорных боях в районе Покровки, покровских хуторов и Прогноя. Причем это были не разрозненные части, а организованная оборона.
Противник пишет о том, что на Кинбурнской косе с 23 по 26 сентября, после упорного боя, пленено 1449 человек. Захвачены: «10 гаубиц 12 см, 4 морских пушки 8см (скорее всего 75мм) 5 полсковых пушек 7,62см, 4 зенитных орудия 8,8 см (скорее всего 85мм), одна зенитная пушка 4,5 см, 5 колесных пар для зенитных пушек, 8 противотанковых пушек, 9 минометов 8см, 34 пулемета, 9 танкеток, 40 тягачей (50% уничтожены) 275 грузовиков(большей частью неисправных) и.т.д.
Т.е. на Кинбурнской косе флотом на произвол судьбы была брошена достаточно большая войсковая часть.
Противник указывает, что Кинбурнскую косу обороняли:
-1-й батальон 34-го полка (пока непонятно, какой полк имеется в виду, скорее всего, это опечатка и имеется в виду 35-й ГСП 30-й дивизии)
-108-й артдивизион (ему и принадлежали восемь полковых и четыре 122мм орудия)
-8-й отдельный батальон Береговой обороны
-141-й батальон морской пехоты
-305 и 355-й отдельные штрафные морские батальоны
-части 469-го стрелкового полка 150-й СД
-батальон 534-го полка 106-й СД
Это те, части, которые реально могли оказаться на Кинбурнской косе. Возникает вопрос, а кого же вывезли с Кинбурнской косы? Комендант береговой обороны, возглавлявший оборону Кинбурна, был пленен 1.10.41г. в районе болот у д. Прогной. Привожу его фрагмент протокола его допроса:
«Имя: Костюченко Борис Петрович
звание: полковник
занимаемая должность: комендант береговой обороны Тендровского боевого участка
дата и место пленения: д. Прогнои 1.10.41г.
национальность: укранинец
место рождения: Кременчуг
Пленный в 1922-27 годах служил морским артиллерийским офицером в Одессе, затем был назначен командиром батареи в Кронштадт В августе 1941г. был назначен командующим обороной Очакова, затем, Комендантом береговой обороны Тендровского боевого участка. Задача береговая оборона полуострова и обеспечение движения судов по линии Севастополь –Одесса. Пленный считает, что с падением Тендровского полуострова падет и Одесса…».
Костюченко был заочно осужден к ВМН, но, дальнейшую его судьбу пока проследить не получилось.
Далее пленный показал, что на Тендровской косе находится около 3 тыс. человек, остались в строю 3 орудия 130мм с дальностью стрельбы 23 км, 6 45мм зениток, 18 зенитных орудий 76мм, одна противотанковая пушка, 4 миномета. На косе есть аэродром на который базируются 3-5 истребителей старых типов.
Попытавшись проследить судьбу тех, кто оборонял Кинбурн, я пришел к выводу, что их всех списали «оптом». К примеру, весь личный состав 108 дивизиона ЧФ числится в дезертирах, и так почти у всех «флотских». Армейцы числятся пропавшими без вести.
